В этом году исполняется 25 лет событиям августа — сентября 1999 года, когда дагестанцы совместно с российскими военнослужащими дали отпор попыткам вторжения на территорию республики. Своими воспоминаниями с «Молодежкой» поделился непосредственный участник тех событий, ныне замруководителя Агентства информации и печати Дагестана Aслудин Магомедов. Детство, юность, учеба — Родился я в 1967 году в селе Гагатли Ботлихского района, там же с отличием окончил школу. Поступил в Московский государственный технический университет им. Баумана, а позже окончил и юрфак ДГУ. Бауманка — это трудная, но интересная и очень полезная школа образования. Я счастлив, что, будучи выходцем из горного села, учился в вузе такого уровня. МВД, минпромторг, «Дагинформ» — Службу в органах внутренних дел начал с должности старшего инженера-программиста в штабе МВД. Получив второе высшее образование, работал в управлении по борьбе с экономическими преступлениями МВД по Дагестану. Проработал там более 28 лет. Уволившись из органов, работал в республиканском министерстве промышленности и торговли в должности замначальника управления. А далее был назначен замруководителя Агентства информации и печати Дагестана. Учителя Aслудина Магомедова — Считаю, что мне повезло в жизни с окружением, с наставниками. Среди моих учителей — погибший глава МВД Дагестана Адильгерей Магомедтагиров, нынешний председатель правительства Дагестана Абдулмуслим Абдулмуслимов, действующий министр МВД Абдурашид Магомедов, начальник управления экономической безопасности МВД Ражидин Эфендиев и многие другие. Они щедро делились со мной знаниями, жизненным опытом, — я им очень благодарен.

Гагатли

— Aслудин Салмирзаевич, обратимся теперь к событиям 1999 года, которые фактически происходили (в том числе) на вашей малой родине. Для тех наших читателей, которые не очень в курсе тогдашних событий (кто-то и родился уже после случившегося), давайте сориентируем их по месту. — Селение Гагатли расположено в так называемом Андийском участке Ботлихского района. Это места примерно в 30 км севернее районного центра, очень близко расположенные к границе с Чеченской Республикой. Высота над уровнем моря — около 2,5 км. Там находятся села Анди, Гагат- ли, Риквани, Гунха, Ашали, Зило, Муни и два поменьше. Местное население преимущественно занимается животноводством на живописных альпийских лугах. Климат в том краю более суровый, чем у побережья, где находится Махачкала, зимы там заметно холоднее. Кстати, очень ценится у многих потребителей андийская сушеная колбаса, она как раз оттуда. Лето 1999 года — Итак, 1999 год. События лета того года меня застали в звании капитана милиции. От своих земляков из района я получал оперативную информацию о том, что там готовится вторжение боевиков во главе с братьями Басаевыми. И сообщил об этом министру. Ознакомившись с моей оперативной запиской, покойный ныне глава МВД республики Адильгерей Магомедович пригласил меня тогда к себе. В кабинете находился и замкомандующего Северо-Кавказским военным округом Булгаков. Я повторил детали своего доклада — о том, что, по имеющейся информации, буквально в ближайшие дни, 4-6 августа, готовится вторжение боевиков. Таким образом события лета 1999 года не стали неожиданностью для руководителей федерального и регионального уровня. В общем-то о таковых планах Басаев заявлял еще в апреле того года. По причинам, которые мы обсуждать сейчас не будем, на эти вещи в государстве тогда не обращали внимания. Непосредственно 7 августа на рассвете боевики пересекли границу Дагестана и вошли в Ботлихский район. В их разношерстные отряды входили в том числе и иностранцы во главе с Хаттабом, выходцы с Украины, из Прибалтики.

Смяв небольшие милицейские посты, боевики заняли четыре села Ботлихского района — Ансалта, Рахата, Шодрода и Тандо. Вошли они рано на рассвете — общим числом около 2 тысяч боевиков. Местных жителей, оказывавших сопротивление, расстреливали.

И остановились. Они ждали, пока с севера к Ботлиху подтянется другое их крупное формирование во главе с Ширвани Басаевым. Он должен был пройти через высокогорные андийские села и выйти в тыл федералам. Цель — перерезать трассу Буйнакск — Ботлих, взорвать мост у села Муни и отрезать минимум три района от остальной части республики, взяв их под контроль. Вылет из Махачкалы — В тот же день 7 августа прошло совещание, на котором обсуждалась тема привлечения милиционеров-добровольцев для отражения вторжения. Для меня, как выходца из тех мест, было бы позорным оставаться в городе, не давая отпора террористам. Я одним из первых поднял руку, со мной были мой односельчанин Магомед Мажидов, работающий сейчас в Совете безопасности республики, ныне покойный выходец из села Ансалта Ахмадутдин Абсалутдинов и Хаджимурад Ахмедов из Шамильского района. Как вчера помню: мы прилетели в Ботлих на вертолете, имея из оружия один автомат, четыре рожка и подствольный гранатомет. Через полчаса приземлился еще один вертолет с ныне покойным депутатом Госдумы Гаджи Махачевым и несколькими военнослужащими. «Да, это настоящая война…» — Вскоре после посадки этот вертолет был поражен ударом из гранатомета со стороны горы Ослиное Ухо — он просто разлетелся, как фанера. Вот тогда я почувствовал, что идет настоящая война. Итак, получив информацию о планах другой части боевиков пройти через андийские села и перерезать дорогу Буйнакск — Ботлих, мы отправились в ту сторону, к северу от районного центра. В Гагатли я сразу почувствовал решимость джамаата не пропустить боевиков (так решил сход села). Уже были вырыты окопы, подготовлены огневые позиции, ополченцы готовились отбить атаку. Я особенно отмечу роль ополченцев в тех событиях и в первую очередь роль ополченцев именно тех андийских сел. Тринадцатого числа мы подготовили позиции и выше села (на пути предполагаемого следования боевиков от границы), километрах в четырех от Гагатли, в местности Речол. На тот момент российских войск в регионе еще не было, позиции держали сотрудники местной милиции (в количестве десяти человек) и ополченцы. Мы контролировали довольно длинный отрезок — от границы Гумбетовского района до перевала Харами, это километров 15. Помимо гагатлинцев к обороне подключились андийцы, рикванинцы, ашалинцы, мунинцы и другие жители этой части района. Федеральные силовики разных ведомств прибыли туда позднее, ближе к началу боевых действий. Запомнил, в частности, дербентских омоновцев, они сражались как львы. До сих пор поддерживаем с ними теплые отношения, вспоминая о былом. Ширвани Басаев и Бекхан, представитель Хункара Исрапилова, говорили, что просто уничтожат нас при сопротивлении. Навстречу им поехали представители нашего джамаата во главе с Арзулумом Исламовым, на высокую гору Гун. Наши заняли четкую позицию: вы тут не прой- дете. Только через наши трупы. Первые бои. Ранение. И это были не только слова. Наши сельчане героически сопротивлялись, организовав тройное кольцо: наверху — преимущественно молодежь, далее жители постарше, а внизу — женщины (!). Оружия остро не хватало. Для того чтобы защитить село, люди продавали машины, скот — и приобретали оружие. В Гагатли стали съезжаться его выходцы со всего Дагестана и из других российских регионов. Приехал и начальник милиции Хасавюрта Умахан Умаханов со своими сотрудниками. Вечером 13 августа близ села появились боевики, стали окапываться примерно в километре от села. Видел я и КамАЗы, груженые оружием и продуктами. К вечеру похолодало, спустился туман, начался дождь… Тут-то со стороны боевиков и раздалась стрельба. Мы ответили — из нескольких автоматов и наших охотничьих ружей. Для того чтобы видеть в темноте боевиков, мы придумали зажигать и направлять покрышки в их сторону. Бой продолжался всю ночь, никто из нас не бросил своих позиций. А вот к утру боевики ушли, и на их позициях мы обнаружили много крови. По нашей информации, боевики потеряли около двадцати человек, поняли, что здесь не пройти, и ушли, захватив раненого Ширвани Басаева. В боях следующего дня мы потеряли троих односельчан — молодых людей, только женившихся. В этом же бою был ранен и я. Потерявшего сознание, меня на телеге вытащили с горы у границы с Чечней. Получив медицинскую помощь в родительском доме, я отказался от госпитализации и вернулся к боевым товарищам. И еще месяц находился с ними. Боевики предпринимали еще несколько попыток прорваться со стороны перевала Харами. Подчеркну, что с соседями-чеченцами мы традиционно жили дружно и сейчас живем дружно.

Кстати, местные чеченские жители по ту сторону границы убеждали боевиков не идти на андийские села, но те проигнорировали этот призыв. И я не называю вторгнувшихся боевиков чеченцами. Это были международные террористы. Вместе против террористов И они получили отпор от горцев Дагестана. К тому времени в регион прибыла и масштабная группа федеральных военнослужащих (их возглавлял командующий Северо-Кавказским военным округом Виктор Казанцев), а также дагестанские милиционеры. Они получили очень теплую поддержку местных жителей: женщины готовили пищу для военнослужащих, им раздавали горячий хлеб, в целом солдаты и офицеры быстро поняли, что население настроено против боевиков. Казанцев сам говорил о важной роли, которую сыграли ополченцы в отпоре боевикам. Боевые действия еще не закончились, когда в регион прибыл Владимир Путин, тогда только назначенный премьер-министр России. Это была одна из первых его поездок после назначения. Он был удивлен мужеством и духом дагестанцев, а местные жители были благодарны Путину за внимание к республике. Позднее он приезжал сюда же в 2008 и 2019 годах.

Уже после окончания событий на сельском сходе было принято решение наградить наиболее отличившихся ополченцев андийского участка. Они отказались, пояснив, что сражались не за награды. Позднее вышел указ Госсовета Дагестана от 22 мая 2000 года о награждении самого села Гагатли почетной грамотой Республики Дагестан. А уже в 2019 году решением президента Путина был установлен статус ветеранов боевых действий для дагестанских ополченцев. К сожалению, не все ополченцы получили этот статус. Надеюсь, соответствующая комиссия разберется в этом вопросе. Спустя 25 лет особенно мне вспоминается сплоченность дагестанцев в тех событиях, их решимость дать отпор боевикам. Кто-то встал в окопы и сражался, кто-то приехал издалека, кто-то помогал продуктами питания и т. д. Это был словно сжатый кулак. P. S. За участие в отражении вторжения боевиков Аслудин Магомедов был награжден медалью «За отвагу».

Из газеты «Молодежь Дагестана» Автор: Альберт Мехтиханов